Психология Страха

1. СОЦИАЛЬНЫЕ СТРАХИ

2. СТРАХ И БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ

3. ФИЗИОЛОГИЯ СТРАХА

**********************************************

Социальные страхи.

Замещение биологических страхов на социальные происходит достаточно постепенно, но необратимо. Грудной ребенок боится громких звуков, темноты и одиночества, чуть повзрослев и побывав в больнице, он начинает бояться уколов и людей в белых халатах, причиняющих боль. Вместе с поступлением в школу возникают страхи учителей, не выученных уроков и опозданий, а так как пчелы или огонь «кусают» реже, чем ругает строгий учитель или суровый отец, то и боятся последних сильнее. Социальные страхи могут вытекать из страхов биологических, но, всегда имеют специфический социальный компонент, который в них выходит на первое место, оттесняя более примитивные факторы выживания.

Многим людским страхам можно найти аналоги в животном мире: человек, как и «братья его меньшие», пугается грома, огня, хищников, стихийных бедствий, однако, есть чисто человеческие страхи, которые отсутствуют в дикой природе. К таким явлениям можно отнести страх ответственности, влияние которого на развитие сердечно-сосудистых заболеваний во всем мире трудно переоценить. Этот страх, послуживший отправной точкой миллионов случаев гипертонии, атеросклероза, язвы желудка, инфарктов и инсультов унес больше человеческих жизней, чем все войны на Земле. Страх ответственности, практически, не имеет под собой биологических корней, а обусловливается почти исключительно социальными механизмами. Сущность этого страха заключается в том, что, принимая какое-то важное решение, человек берет на себя ответственность за его последствия, а в случае неудачи ему не только грозит осуждение или наказание со стороны социума, но, что еще хуже, зачастую он обречен на длительные самообвинения, способные отравить всю последующую жизнь. Именно поэтому многие люди не любят принимать ответственных решений, предпочитая, чтобы за них это делали другие. Страх ответственности приводит не только к появлению тревожных мыслей, но и вполне зримо отражается на обмене веществ человека и его физиологических функциях. Телесные изменения могут проявляться как в виде увеличения активности, когда человек становится беспокойным и суетливым, так и в виде ее уменьшения - гиподинамии, заторможенности.

К числу других, наиболее распространенных «социальных» страхов относятся «боязнь провала», «боязнь критики» и «боязнь успеха». Как писал американский психотерапевт Д.Бернс, «мысль о том, что приложение усилий не приведет ни к какому результату, довлеет над личностью, заставляя отказаться даже от попыток». Стойкий страх провала может быть связан с различными факторами, главными из которых являются: тенденция делать общие выводы из единичных фактов («Если у меня это не получилось, то я не справлюсь уже ни с чем») и оценка по конечному результату, когда не учитывается индивидуальные особенности человека, а ярлык «успеха» или «поражения» наклеивается вне зависимости от затраченных усилий.

Близким к этому страху является боязнь осуждения со стороны окружающих, где на первый план в сознании выходит не конечный результат его деятельности, а реакция ближайшего социального окружения. В этом случае, по мнению человека, попытка сделать что-то новое, оказавшаяся ошибочной, будет встречена с осуждением. Как отмечает Д. Бернс, риск отвержения кажется настолько реальным, что неуверенный в себе человек принимает такой низкий уровень притязаний и деятельности, какой только возможен. Лозунг «Кто не играет, тот не проигрывает» становится ведущим, в то время как задачей психолога, занимающегося с таким человеком, является его замена на утверждение: «Тот, кто ползет - не падает, падает тот, кто бежит». Такой поворот мысли должен дать почувствовать пациенту, что при прежней стратегии поведения у него нет никаких шансов добиться успеха в жизни.

Страх и бессознательное

Оригинальным подходом к структуре личности человека отличались взгляды швейцарского психолога и философа Карла Юнга. Он предполагал, что весьма важные процессы происходят на границе сознательного и бессознательного, где сталкиваются Эго и Тень. Эго является сознательной частью личности, а Тень - это ядро бессознательного, куда входят желания, отрицаемые индивидуумом как несовместимые с социальными нормами или противоречащие существующим представлениям личности об идеале. Эго и Тень являются как бы взаимным отражением друг друга на зеркальной границе сознательного и бессознательного. Согласно взглядам К. Юнга, в структуре личности Тень выполняет компенсаторную функцию, а, следовательно, робкий в жизни человек в своем бессознательном - храбр, а смелый «внутри» труслив. Таким образом, не бывает «абсолютных» трусов или безупречных храбрецов, ибо Тень человека всегда несет в себе обратное отражение внешне проявляемого качества. Исходя из этого, задача психотерапевта, работающего со страхами пациента, в некотором смысле упрощается, ибо ресурсы, необходимые пациенту для борьбы со страхом, можно черпать не во внешнем мире (что бывает достаточно затруднительным), а в нем самом.

У каждого человека в определенный момент времени может доминировать или социальная, или биологическая мотивация. Особую значимость это приобретает в критических ситуациях, когда риск повреждения жизненно важных функций или снижения социального статуса запускает развитие эмоции страха. Если у человека социальная мотивация доминирует над биологической (т.е. трусом быть стыдно или недостойно), то страх вытесняется в область бессознательного, в Тень. В этом случае «внешняя» смелость при наличии «внутренней» робости вызывает психологическое напряжение, провоцируя возникновение внутреннего конфликта. Например, предприниматель, решаясь на заключение рискованной сделки, зачастую просто загоняет подальше «внутрь» себя страх за возможные неблагоприятные последствия от реализации этого контракта. И пока не закончится срок его действия и все не разрешится благополучно, он будет жить с этим разрушающим его изнутри страхом. К сожалению, далеко не всегда человек осознает (или хочет осознавать) наличие подобного конфликта, особенно, если этот факт противоречит его установкам (типа «настоящие мужчины не должны ничего бояться»). Иногда, чувствуя, что «что-то неладно с нервной системой», человек обращается к психологу или психиатру, но при этом не говорит о своих тревогах. Зачастую наличие страха в области Тени психотерапевт может распознать только по внешним признакам (повышенный уровень мышечного тонуса, изменения в сердечно-сосудистой системы, нарушение функции пищеварения и пр.), и его задачей, в первую очередь, является помощь пациенту в осознании данного конфликта, а уж потом в его преодолении. Чтобы вылечить невроз, терапевт может предложить пациенту позволить себе бояться, ибо проявленная на сознательном уровне трусость зеркально отразится смелостью на уровне Тени.

Гораздо меньше уровень конфликта в случае, если биологическое преобладает над социальным, и человек просто стремится выжить любой ценой (например, уклоняясь от несения военной службы в период военных действий). Здесь также сталкиваются социальные и биологические потребности, однако, как показывает опыт, выраженность психосоматических нарушений в этих случаях не столь заметна. Это связано с тем, что влияния на тело со стороны биологических инстинктов оказываются более естественными и гармоничными, чем воздействия, опосредованные социальными установками, способными вызвать такие весьма распространенные нарушения, как гипертонию, инфаркт миокарда и язвенную болезнь.

Наконец, субъективно наиболее тяжело переживается внутренний конфликт при относительном равенстве социальных и биологических мотиваций, когда человек сознательно переступает через социальные стандарты и при этом чувствует себя трусом. Тогда развивается резонансный автоколебательный процесс, когда страх и смелость периодически переходят из Эго в Тень и обратно. В этом случае, пока не произошло окончательного преобладания какой-то из двух противоположных мотиваций, человек будет жить в состоянии острейшего психологического конфликта, что будет оказывать разрушающее действие на все стороны личности.

Физиология страха

Страх у животных чаще всего проявляется в "реакции избегания", и тем не менее накопилось достаточно фактов, свидетельствующих о раздельном представительстве механизмов двигательной реакции избегания и эмоции страха. Так, раздражение области свода в мозге обезьян приводит к убеганию, отличному от эмоционально окрашенного бегства, потому что обезьяны не пытаются спрятаться (Delgado, Mir,1967). Если прямая стимуляция свода у обезьян позволяет наблюдать "холодное" бегство без признаков страха, то электросудорожный припадок у крыс, напротив, подавляет условный рефлекс избегания, не влияя на общеповеденческую реакцию страха ( Misanin, Smith, 1964).

Как указывал П.Симонов, соотношение между эмоцией страха и двигательной активностью приобретают еще более сложный характер в условиях, когда двигательная активность может зависеть от других потребностей живого существа (1970). Именно такие отношения наблюдаются в ситуации так называемого "открытого поля", где сталкиваются страх перед неизведанным пространством и потребность в его освоении (Whimbey Deneberg 1967). Разрушение перегородки у крыс ведет к усилению страха перед "открытым полем" и снижает двигательную активность. Разрушение миндалевидного комплекса дает прямо противоположный результат (Corman, Meyer, Meyer 1967). Удаление миндалин у собак нарушает классические оборонительные условные рефлексы, где болевое раздражение неотвратимо, и не сказывается на инструментальных. Устраняя внешние проявления страха, стимуляция базо-латеральной части миндалины не препятствует осуществлению условного оборонительного рефлекса (Фонберг, 1965).

Исследователи подтвердили значение миндалин в возникновении эмоций и у человека. В.Смирнов (1976) отмечал, что при стимуляции ядер миндалины пациенты сообщали о возникновении состояний страха, гнева, ярости и, реже - удовольствия. Зарубежные исследователи отмечают, что при раздражении миндалины регистрируются галлюцинации, страх, тревога и висцеральные ощущения в желудке, причем интересно, что эти эффекты зависели не столько от локализации электродов, сколько от личностных особенностей больных. Субъекты, сообщавшие о страхе, имели высокий индекс по шкале психастении теста MMPI, а больные, сообщавшие о галлюцинациях - высокие показатели по шкале шизофрении (Halgren E. et al.,1978).

Тем не менее, определенная закономерная связь между характером субъективных переживаний и раздражаемой областью мозга все же существует. Как указывал в своей монографии В.Смирнов, при раздражении мезенцефальных отделов ствола мозга у пациентов возникало чувство растерянности и недоумения, при раздражении лимбикоретикулярной системы появлялся страх, причина которого была не понятна субъекту или же связана с эмоциональной реакцией на соматические сдвиги, при раздражении срединного центра таламуса и бледного шара возникала немотивированная радость, а воздействие на перегородку приводило к ярко выраженной эйфории (Смирнов,1976). В свою очередь, П.Симонов предполагает, что патология системы "лобная кора-гипоталамус" дает истерию по гипоталамическому варианту или невроз навязчивых состояний в случае преимущественного дефекта передних отделов новой коры, а вызванное болезнью нарушение функций системы "гиппокамп-миндалина" приводит к неврастении, которая не затрагивает высших интеллектуальных функций, свидетельствуя о полноценной деятельности неокортикальных структур (1987). Этот же автор, исходя из своей "информационной гипотезы" эмоций полагает, что в основе депрессии тревоги лежит хроническое неудовлетворение потребностей сохранения с типичными для этих потребностей ощущениями постоянной угрозы, неведомой опасности, нависшей над субъектом.

Хотя эмоция страха определяется, в первую очередь, процессами, происходящими в подкорковых структурах, с помощью электроэнцефалографии (ЭЭГ) можно зарегистрировать определенные изменения и в коре больших полушарий мозга. Так, при формировании эмоции страха, вызываемого ожиданием субъектом болевого раздражения, происходили изменения в ЭЭГ (Лукьянов, Фролов, 1969). При этом средняя степень эмоционального возбуждения сопровождалась усилением суммарной энергии доминирующей частоты альфа-ритма, а дальнейшее возрастание степени эмоционального напряжения приводило к усилению суммарной энергии более частых и одновременно медленных (2-3/сек) колебаний. Нарастание степени тревоги в этих опытах сопровождалось "размыванием" спектра альфа-ритма, т.е. его десинхронизацией.

Исследования последних двух десятилетий дают основания предполагать, что чувство страха больше локализовано в правом полушарии мозга. Например, демонстрация фильмов разного содержания в правом и левом поле зрения с помощью контактных линз показала, что правое полушарие преимущественно связано с оценкой неприятного, ужасного, а левое - с приятным и смешным (Dimomd, Farrington, Johnson, 1976). Анализ ЭЭГ дает сходную картину: оказывается, что при положительных эмоциях сильнее активируется фронтальная область левого полушария, при отрицательных - фронтальная область правого. При этом париетальная область при любых эмоциях сильнее активируется справа (Davidson et al.1979).
источник